Солнце врезалось в глаза прямым желтым лучем. Стоило ли оно того, чтобы выходить из склепа сегодня. Но я должен был покормить свою овцу. Я пошел в поле через пустыню, по пути стирая ноги о песок, который на самом деле был огромной кожей огромной живой массы, называемой Землей Кхорна. Передо мной раскинулась большая электронная поляна. Она пожирала солнце. Втягивала в себя каждый его луч, истощая Нашу Лампочку. 
  Идя по улице я наткнулся на Фреда, он толкнул меня и радостно воскликнул «Джо! Неужели это ты? Сто лет не виделись. Как ты? Как франзелитор? Еще работает?». Франзелитором мы называли тумбочку, которая создава сны. После II Пришествия, когда Ксенон поглатил наши сны, Мы создали фланзелиторы, потому что, как выяснилось, без снов люди сходили с ума, и высушивались. Сон являлся чем-то вроде прототипа батареи. Мы неоднократно подвергались нападениям Ксенона, и в последний раз он украл наши сны, чтобы восстановить свою облученую, гадкую личину. Ночами он стал чаще проноситься перед нашими домами, с дикими криками, делающими кровь сталью, в такие ночи нельзя было гасить свет. Ксенон не был человек, это была часть нашего разума. Мы все имели одно сознание. Поэтому никто не умирал и не имел детей, дабы не нарушить целостность Оболочки. 
  — Я хорошо, Фред. Работает, спасибо.
  — Я подумал тут недавно, но это не для общих мыслей, — сказал Фред, и повел меня к себе домой, — ты не хотел бы стать сам по себе? 
  — Ты спрашиваешь, хочу ли я быть свободным? А что есть свобода? 
  — Представь, что твоя овца сама себя накормит, жена не будет знать, где ты сейчас. И босс не посмеет тебе уволить за то, что опоздал.
  — И это всё? Это вся свобода? Всё, что может дать нам государство? 
  — Тогда есть еще одна вещь, когда то давно, я слышал о настоящей свободе, но я не знаю, сможешь ли ты или нет, ты хочешь попробовать?
  — Валяй.
  Мне было уже нечего терять рутина моей жизни тянулась, как сопля у ребенка из носа. И вот вот этот пузырь должен был лопнуть. Я взял Маузер, достойная вещица… И всадил себе пулю в башку. К моему удивлению, ничего не закончилось — мозги, сопли и, кажется какая-то часть челюсти, сползающие по стенке в огромную лужу крови как-будто были ненастоящими, анастоящее  только началось... 
  В том времени, если есть время, в том месте, если есть место, было ощущение свободы, отсутствия оков разума, тела. Чистая, концентрированная, Душа. И она летела. Летела над всем миром. Гордая, непокорная, доказавшая, что только сильный может попасть сюда, где Ты можешь творить всё, что захочешь. Это Твой мир. И только ты тут хозяин.