В течении трех дней я резал руки, отрезая по маленькому кусочку кожи каждый день. Мне нравилось наблюдать, как отделяется эта тягучая масса от мышц и плоти, окровавленные трупы я кидал в мусорку, где они гнили и их в итоге съедали черви. Кожу, пока она еще не разложилась полностью, я обливал спиртом и клал в морозильник, каждое утро я доставал по кусочку и медленно размораживал, потом брался за иголку с ниткой и в течении всего утра, в тёплых лучах солнца, на веранде, я шил. Получалось грубо, и я распарывал и сшивал заново. Когда наконец она была готова, я обернул соломенную фигуру и, мне кажется, я создал человека.

Из грязных стихов выходят грязные мысли;
Полтарелки прокисшего супа;
Сумасбродные записи ртутью;
В четыре стены не забьёшь три шурупа;

Комбинаторы мне говорят;
Сын, полетай, прокати свои мысли;
На пустнынной дороге развивается роза;
Её лепестки текут по дороге;

Паскудное небо;
Разделило нас на две движущие части;
Конвульсии пробирают тело;
Ещё три ложки прокисшего супа. 

Тонкая нить нераскрывшихся прерий;
Стенаний!
Сожжений!
Русских империй!
Под властной полемикой властных перкуссий,
Азаром!
Пророком!
Металлом дискуссий,
Клянусь!
Никогда!
В бое кромсанным адом;
Субклавией третьей;
Симфонией вечной;
СвергнУть расточительство тех потолков!
И вытечь из раны, ох… Пьяных волхвов!
Абу-ль-аль-Хасан, сын мой — изгнанник!
Каабу ты верен утром звезды!
Вращеньем руки запоздалого сонма,
Не привыкнуть бы к томному запаху тёрна...
Амиклы пьянЫе с рваным вином!
Спрячься в Сигоре —
Там есть тебе дом! 

Артерией шумной

Навстречу мостам... Постой, обернись

Странный путник зласлова 

Что за чудный прикид

Что за чудное слово 

Нет!  

Мы не можем быть робы меж склепами тех, 

Артемиду которых низвергли позорно

Нет!  

Я не слышу стенаний народа
О, твой Израиль, твое томное слово

Ты так долго молчал. Но, ненадолго... 

Но все же...

А если и вдруг...

Ты расправишь клетчАтых степей бахрому! 

Долог... 

Долог был же твой путь.

Не услышишь ты стонов.

Закрывай же глаза, 

Пусть Россия горит!

Невероятной робой Ницше

Живых существ, людей, вершин.

Раскинув пули, как орехи 

Играем в кости — мы вдвоем. 

Мой спутник, старый чудотворец,

Он старый плут. 

Хитер, умен.

Бросает кости под огниво 

И высекает трупный яд;

Миазмов тысячных страданий 

Микровселенных и овец; 

А я лишь старый пастырь бренный,

Под бригантиною раним.

Оставил предков и уют, 

Раздавлен старой острой пикой. 

Под тяжестью спирали Андромеды тащу я первенца могилы. 

Твой ход, слабак, лишь молвил спутник хладно,

Добро пожаловать домой! 

В антиутопиях вселенных не видно разума границ, 

Горит лишь синяя свеча 

То павших предков дух горит.

Прошли те дни — забыты
И рыжей плотью окрапилась сталь
Моей судьбы громадных величин
И что забыто было — вновь воспрянет
И в жилах разобьются колбы
И в прейскурант запишется число
Восстанет из могилы 
Под рёв Слейпнира старый образ
Расправит плечи вновь титан
И склеп наполнится нутром
Навек вернусь я в Пантеон.

Все мы имеем некое право. Право быть услышанным, и право быть понятым. Но иногда нашими правами пренебрегают. Это делается в мечте стать лучше других. Это наш первородный грех. Зависть. Наша душа. Только осознав суть греха, мы можем пустить его во благо. Тогда это будет нашей жертвой.

Сегодня я слушал эту песню, как раз тогда, когда это происходило. Все эти кричащие люди, осколки, летящие в глаза. Глаза, которые не поняли, что случилось. И в глаза тех, кому пришлось хуже. В глаза тех, кто выжил.

Я сижу на паре и смотрю в окно. Вся аудитория косо смотрит на меня. Препод извергает огонь из своей разъярённой пасти, но мне всё равно. Я сижу и любуюсь красотой облаков: слоистых, перистых и лентикулярных. Их многообразием. Солнце, проходя сквозь них создаёт причудливые узоры.

Я первый раз в жизни одел очки. 

Я потерял почти 20 лет этого мира.

Сегодня я проснулся от того, что кто-то полз по мне. Это было неуловимое мгновение. Скорее, даже, намёк на мгновение. Невероятная скорость, не дающая о себе знать. Несколько раз я пытался поймать её. удержать, остановить. Но в нашем понимании мы никогда не сможем этого сделать. Слишком низко стоим на пьедестале. Солнце крайне низко освещает землю, отражаясь в моих глазах. Если бы кто-нибудь смотрел в них сейчас, они были бы золотыми, как некогда поручни на троне Великого Короля Древности. В надежде уловить хотя бы частичку пламени Огненного Трона, я кидаю свои мысли в пропасть, теперь меня ждёт лишь забвение. Ни на что не похожее. Я читаю мантру. Согласно своим убеждениям, я теперь не человек. Бренный сосуд, всего лишь мясо. Если мы заснём, и не успеем выбраться из сна, где мы окажемся? Наше тело умрёт, а мыль заблидится Там, в королевстве Великого Короля. 

Сейчас 5 утра и я поймал себя на мысли, что я стал замечать время. Оно мимолётно, еще вчера мне было 10.